Если спросить человека о его страхах, он чаще всего называет обычные фобии — боязнь высоты, перелетов или замкнутого пространства.
Но не всегда он осознает свои глубинные переживания, которые отравляют жизнь незаметно.
Недавно моя подруга, живущая в городе, где нет зимы, осознала, что годами не выбрасывала старый кашемировый свитер по единственной причине — его можно продать в голодное время. У нее тоже нашлось несколько мешков отличной одежды на черный день, потому что в семейной памяти хранились строчки из блокадных писем дедушки: «Обменяй мой костюм на жмых». Это не скупость — это страх.
Есть люди, готовые добывать крошечные деньги любыми недостойными способами. Нет, они не грабят и не убивают, но крысятничают по мелочи. Кто-то приторговывает заведомо бракованным товаром, другие за триста рублей изображают сознательных граждан на митингах, третьи подставляют коллег ради копеечной премии. Далеко не все они без совести и стыда — многие просто напуганы призраком нищеты. Это не подлость — это страх.
Кто-то чувствует себя в безопасности, когда в доме много еды. Полки забиты крупами, в морозильнике запас мяса, фрукты то и дело портятся. В ресторанах они часто заказывают слишком много блюд, потому что вид обильного стола их успокаивает; остатки огромных порций забирают домой, а через пару дней отправляют в мусорку. Постоянно переедают, ведь сытость равна достатку. Это не обжорство — это страх.
Мы храним смешные платья со школьных дискотек, крошечные юбки, которые теперь натянешь разве что до колен, кукольные шорты, вмещавшие попу двадцать килограммов назад. Никто не надеется настолько похудеть, но мы не готовы поверить, что юность ушла навсегда, а впереди маячит старость с ее чинным гардеробом. Если нежную хрупкость наших тел помнят только эти нелепые тряпочки, как же их уничтожить? И это не глупость — это страх.
И мы длим отношения, из которых страсть и радость навсегда ушли в песок, а на их месте растут только боль или глухая тоска. Но отпустить — значит остаться одному, без того проклятого стакана воды, без надежды; лицом к лицу со своей тревогой. Поэтому невозможно перестать цепляться так, будто этот человек последний на земле. Но это не любовь — это страх.
Когда я замечаю страх в других людях, даже не смею сказать «не бойся», потому что все мы храбры с чужими демонами и беспомощны со своими. Можно только спросить: чего ты боишься? Загляни в себя и пойми, может быть, привычный ужас на самом деле давно над тобой не властен.
Автор: М. Кетро
